You are a circle living in a square, creating triangles.
Название: Just eat
Автор: Li Ren
Пэйринг или персонажи: Lee Pace/Richard Armitage/???еда
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC
Примечания автора: оно совсем не деньрожденческое, но да ладно
читать дальше***
Тревожная трель звонка прорвалась сквозь шум толпы, и Ричард едва успел отскочить в сторону, спасаясь от резвого велосипедиста, с умопомрачительной ловкостью лавирующего между туристами, заполонившими и без того узкий переулок. Маленькая девочка, на которую Ричард едва не наступил, с неодобрением посмотрела на него и, протараторив что-то на итальянском и показав мужчине язык, убежала к своей матери. Ричард устало выдохнул и отошел еще на пару шагов, опасаясь, как бы поток людей не увлек его за собой.
На глаза ему попался какой-то подозрительный парнишка, посматривающий в его сторону, и Ричард машинально переложил телефон из кармана джинсов в нагрудный карман своей рубашки с коротким рукавом и незаметно, чтобы парень не увидел, проверил, на месте ли бумажник. Путеводитель ясно дал понять, что Неаполь хоть и весь из себя распрекрасный город, все же еще и один из самых криминальных городов Италии. После этих строк Ричард бы сразу отогнал все мысли о поездке туда, но решение принимал не он один, и не сказать, что мужчина был этому рад.
Ярко-желтое солнце Италии палило, камень нагревался, и дышать на улицах шумного и многолюдного Неаполя было трудно. От громких голосов итальянцев и самого итальянского говора уже побаливала голова. Ричард подумал, что даже три дня в огромном Риме не утомили его так сильно, как последний день их отпуска в Неаполе. Концентрация туристов на один квадратный метр была здесь существенно больше, чем в Риме, что тоже очень напрягало.
Ричард посмотрел на часы, и в голове лениво зашевелилась мысль, не украли ли его спутника вместе с телефоном и фотоаппаратом, пока он тут плавится на солнце. В тот же миг в толпе, возвышаясь над невысокими итальянцами и американскими туристами, мелькнула знакомая физиономия, а спустя еще пару секунд в руки Ричарда опустился сверток с чем-то теплым и сладко пахнущим.
- Ли, как в тебя может столько влезать? - вздохнул Армитидж, разглядывая очередной то ли пирожок, то ли пирожное какой-то странной формы в своей руке.
- Может, – Пейс водрузил солнцезащитные очки на макушку, а затем с наслаждением вдохнул аромат, идущий от выпечки. - Ну вот скажи, на что еще тратить деньги в Италии?
- Хм, на музеи?
Пейс скептически фыркнул, за что Ричард лениво толкнул его ногой.
- На еду! Мы же в стране, где самый настоящий культ еды.
Армитидж тут же вспомнил, как в Риме они обошли чуть ли не все рестораны и кафе около своего отеля. Вдохновленный Ли решил перепробовать как можно больше видов пасты, а Ричарду ничего не оставалось, как составлять ему компанию в этом гастрономическом забеге.
- По-моему, культ еды у тебя. Между прочим, у кого-то через три дня съемки в журнале.
Ли закатил глаза и махнул рукой на все замечания Ричарда.
- Велосипед мне в помощь, а фотошоп в помощь съемочной группе, - заявил он, схватив Ричарда за запястье, и придвинул его руку с зажатым в ней свертком ближе к лицу мужчины. – А теперь – ешь. И поедем дальше.
И Ричард ел. Как и все предыдущие дни. Прислонившись бедром к каменному бортику, за которым внизу был второй ярус улиц, а дальше – голубая гладь Неаполитанского залива, он откусил кусочек соблазнительно пахнущей выпечки. Слегка поджаренная корочка теста приятно захрустела, а следом рот наполнил вкус сладкой, нежной начинки, кажется, из рикотты с ванилью и корицей. Как бы Ричард не возмущался, он, пожалуй, мог бы согласить с Ли, что самое лучшее в Италии – это еда. И потраченных на эту прекрасную итальянскую еду денег ему было совсем не жаль. А возмущался и бурчал он ради профилактики, чтобы некоторые личности особо сильно не расслаблялись.
- Что это? – спросил мужчина, едва найдя в себе силы оторваться от тончайших слоев теста.
- Сфольятелла, - радостно доложил Ли, с довольным видом наблюдая, как Ричард поглощает неаполитанскую сладость. – Кстати, хозяйка кондитерской меня узнала, - ошарашенный Ричард даже перестал жевать, а Ли лишь рассмеялся и похлопал его по плечу. – Спокойно. Она никому не сказала, зато дала попробовать пирог. Пастьера называется. Боже мой, Рич, ты не представляешь, как это вкусно. Проглотил бы язык, если бы не сделал этого в тот момент, когда мы ели пасту с моллюсками.
Пейс замолчал и сосредоточенно зашуршал бумагой, открывая себе больший доступ к манящей выпечке. Ричард последовал его примеру, откусывая новый кусочек и чувствуя, как тает во рту тесто. Это было до того вкусно, что говорить вообще не хотелось. Хотелось смотреть на безмятежный залив и возноситься к небесам с каждым новым укусом.
Сопротивляться всем искушениям итальянской кухни было бесполезно, Ричард уже понял это. Стоит попробовать лишь один раз, и оторваться уже не будет ни сил, ни желания. Даже если вы блюститель своей фигуры – для неаполитанских сладостей это значения не имеет. О всех своих диетах вы забудете уже в день приезда.
Когда со сфольятеллой было покончено, но эйфория от пережитого очередного вкусового взрыва осталась, мужчины покинули людный переулок, спускаясь к набережной, где были оставлены велосипеды. Двухколесный транспорт дожидался их там, где его оставили, в целости и сохранности. Ли поделился предположением о том, что, возможно, Неаполь и является самым опасным и криминальным городом Италии, но они, видимо, приехали в удачное время, либо же им просто везет и вся мафия сегодня отдыхает.
Ричард отмел мысль о подозрительном парне в переулке, решив, что у него просто разыгралась паранойя. Надо быть проще. Как Ли, например. Им предстоит продолжение поездки по набережной, где по левую руку шумный город, а по правую – невозмутимое Тирренское море. Не сдержав порыва, Ричард обхватил Ли ладонью за шею и притянул к себе, быстро целуя в губы. Поцелуи со вкусом итальянских сладостей стали неотъемлемой частью их отпуска. Пейс сначала удивился, а затем одарил Ричарда лучезарной улыбкой. В их сторону покосилась парочка итальянцев, а туристы все так же шли мимо, завороженные видом моря и чудодейственным неаполитанским воздухом.
- Поехали, - Ли кивнул в сторону велосипедов.
Они ехали вдоль набережной, и Ричард решил, что стоит просто расслабиться и наслаждаться, попеременно глядя, то на блестящую на солнце морскую гладь, то на широкие плечи Пейса, иногда обгоняющего своего спутника и выруливающего вперед на своем двухколесном товарище. А еще вспоминать чарующий, сладко-ванильный вкус воздушной выпечки и мысленно благодарить Ли и его неуемный гастрономический интерес.
***
Пиццерия, расположившаяся в глубине лабиринтов Неаполя, встретила Ли и Ричарда очередной шумной толпой туристов и густой смесью запахов зелени, теста и горевших поленьев, плотной пеленой нависшей над всем закоулком. Бродивший среди туристов мужчина с усами, заметив Ричарда и его спутника, подошел к ним и что-то заговорил на смеси итальянского и английского. Из всей его эмоциональной речи Армитидж понял только то, что он - хозяин этого места и очень рад видеть мужчин у себя. Пока Пейс разговаривал с ним на английском с примесью итальянских слов, вычитанных из разговорника, Ричард разглядывал зал. Сказать, что он был немного разочарован, значит, ничего не сказать. Темно-зеленый и белый кафель, явно не современной сборки столы и стулья, какие-то абстрактные фотографии на стенах и арии Паваротти в хрипящем динамике. За узкой дверью что-то гремело и стучало, и через нее то и дело бегали два официанта то с пустыми, то с полными подносами. Впрочем, Ли сразу сказал, что они идут не в ресторан.
Все столики были заняты, и Ричард уже собирался хватать Ли за руку и вести наружу, как вдруг одна молодая пара встала и, попрощавшись с хозяином, вышла из пиццерии. Итальянец подхватил Ли под локоть, продолжая что-то вещать, и повел мужчину к столику. Старательно обходя обедающих туристов, Ричард побрел за ними.
Усевшись на стул, Ли попросил две Маргариты, колу и воду, сделав вид, что не заметил, как передернулся Ричарда, когда услышал сочетание «Маргарита и кола». Итальянец закивал, одарил клиентов жизнерадостной улыбкой и удалился.
- Я даже не буду спрашивать, почему ты повел нас в дебри города вместо того, чтобы спокойно поесть пиццу на набережной, - Ричард попытался вытянуть под столом ноги, но уперся в ножки стула, на котором восседал Ли, и подобрал конечности обратно. Вытягивать ноги в проход, где каждые пять секунд сновали туристы и официанты, было опасно.
- Потому что самую лучшую пиццу в Неаполе не готовят на набережной, - назидательно произнес Ли, доставая телефон и быстро делая несколько снимков. В кадр попал и Ричард, который даже не сопротивлялся, понимая, что Пейс все равно не отстанет.
Увидев, что Ли фотографирует, хозяин пиццерии помахал ему и принял позу, важно выпятив круглый живот. Пейс сделал фото и показал мужчине большой палец, а тот довольно усмехнулся в ответ. Ричард улыбнулся, наблюдая за этой картиной, и подумал, что в Америке или в Лондоне они бы так просто не посидели ни в одном кафе. Но в этой толпе приезжих, наводнивших Неаполь, на них никто не обращал внимания. Они были такими же, как и все. Разве что иногда возвышались над низенькими туристами, как две башни-близнецы.
- Хочешь сказать, что здесь, - Ричард обвел помещение полным сомнения взглядом, - пицца лучше?
- Конечно! – воскликнул Ли. - На набережной продают нечто, похожее на американскую пиццу. Тесто толще, начинки слишком много. Такое подойдет только тем, кто голоден, как зверь, а времени, чтобы основательно и хорошо поесть, нет. И плюс – ее режут на квадратики. Что за издевательство – резать пиццу на квадраты!
Ричард еле сдержал смешок, глядя на воодушевленное лицо Пейса. Он даже о своих ролях так не рассказывает, как о пицце.
- Откуда ты все это знаешь? Ты же никогда не был в Италии.
Ли усмехнулся, откидываясь на спинку стула.
- В отличие от тебя, я дочитал путеводитель до конца, а не забросил его после строк о том, что у туристов иногда воруют фотоаппараты.
Мужчины переглянулись и улыбнулись друг другу, вспоминая эту историю с путеводителем, затертым Пейсом едва ли не до дыр. Да и вообще всю историю с поездкой и подготовкой.
Случилось неожиданное – свободное время у обоих совпало, и тогда прозвучала решающая фраза «хочу куда-нибудь поехать». Горы и лыжи были отметены сразу, так как одна теплолюбивая американская душа требовала солнца и моря. Ричард решил особо не сопротивляться, припоминая их прошлый не особо удачный отдых в Альпах, окончившийся сломанными лыжами и едва не сломанной ногой (Пейс тогда отделался лишь вывихом, а Ричард – тремя седыми волосами на макушке). Так, путем совместного мыслительного процесса и разглядывания глобуса, была выбрана Италия. Но долго на итальянском пляже Ли не пролежал. Через три дня собрал сумку, прихватил Ричарда и сбежал в Рим, который они успели исходить практически вдоль и поперек за четыре дня.
Сегодня был последний день перед отъездом, и проводили они его в Неаполе, сидя в душной пиццерии, ожидая свой заказ.
- Ладно, подловил, - кивнул Армитидж. – И все же я думаю, что не обязательно было ехать в Неаполь, чтобы просто поесть пиццу. Мы ели ее и в Риме, чем она тебе не понравилась?
Ли воззрел на Ричарда с таким негодованием, будто мужчина сморозил какую-то вселенскую глупость.
- Рич, самая лучшая пицца – неаполитанская. До Неаполя от Рима – час на поезде. Быть рядом с Неаполем, не заехать и не попробовать самую лучшую в мире пиццу, это как… как… - Ли на секунду задумался, уставившись в столешницу, но потом очнулся и снова вцепился взглядом в Ричарда. – Это как поехать в Париж и не съесть французский круассан.
- К твоему сведению, круассаны были придуманы в Австрии, а не во Франции, - Ричард приподнял левую бровь и с трудом подавил смешок, глядя, как его любовник в очередной раз закатывает глаза к потолку.
- Почему ты такой зануда?
- Потому что…
Но Ли уже его не слушал. Сияя оскароносной улыбкой, к мужчинам снова подошел хозяин пиццерии с двумя тарелками в руках. Пожелав по-итальянски приятного аппетита, он поставил тарелки на стол, снова сверкнул улыбкой и ушел приветствовать других посетителей. Следом за ним к столику подбежал молодой парнишка и поставил рядом с тарелками один стакан с колой и стакан с водой. Вилок и ножей не было, что несказанно огорчило Ричарда.
- И это ты называешь лучшей в мире пиццей? – скептически усмехнулся Ричард, разглядывая содержимое своей тарелки.
Приготовленная, согласно легенде, из продуктов, символизирующих итальянский флаг, та самая неаполитанская Маргарита, что гремела на весь мир, выглядела, мягко говоря, не очень презентабельно: черные подпалины на светлом тесте, странная, далекая от идеально круглой, форма, и неприличное обилие масла. Ричард подумал, что его племянник, иногда представляющий себя новым Джейми Оливером, приготовил бы куда эстетичней. Но вот Ли будто ничего этого не замечал. Подцепив один из отрезанных кусков руками, он с трепетом вдохнул аромат теста, томатов и базилика и откусил почти половину, в блаженстве закрывая глаза.
- Ричард, ты должен это попробовать, - только и выдохнул он, проглатывая пережеванную пиццу и набрасываясь на оставшуюся половину.
Армитидж был больше чем уверен, что Ли преувеличивает и просто делает вид, что едва ли не теряет сознание от якобы божественного вкуса этого куска теста с помидорами и белыми кляксами моццареллы. Все для того, чтобы заставить Ричарда усомниться в собственных мыслях. И все же он осторожно ухватил пиццу за плотный край и, придерживая второй рукой, откусил немного.
Наблюдавший за мужчиной из-под полуопущенных ресниц Пейс с торжеством улыбнулся, когда лицо Ричарда, сменив целый спектр эмоций, отразило почти благоговейное потрясение. И Ли его прекрасно понимал, жуя свой кусок и уже прицеливаясь к следующему.
Тонкое тесто, пропитанное ароматным соусом из томатов, таяло во рту, а от сочетания вкусов мягкой, тянущейся моццареллы и базилика хотелось просто разрыдаться. Оливковое масло, которым была обильно смазана Маргарита, совсем не аппетитно капало на тарелку, но мужчина не обращал на это внимания. Он переживал сильнейшую революцию вкусовых ощущений, и сейчас ему было не до эстетических капризов. Ричард мог подобрать только одно слово, чтобы описать то, что он думал об этой пицце – идеальная. Эта Маргарита не была идеальной в своих формах и внешнем виде, но касательно вкуса – она была безупречна.
И Ричард понял, что да, это действительно самая лучшая пицца в мире. И как ему теперь есть пиццу в Нью-Йорке, он совершенно не представлял.
Перед уходом рядом с ними снова оказался хозяин пиццерии, заговорщицки подмигнул и вручил мужчинам коробку. Затем он протянул Ричарду блокнот и ручку, пошевелив усами и выдав «для дочери». Ричард пару раз удивленно моргнул, но затем размашисто расписался, передав блокнот Ли, который быстро чиркнул на листе, оставляя свою роспись и приписку «the best pizza». Хозяин добродушно хохотнул и сказал, что он будет рад видеть их у себя еще раз.
А потом, когда до поезда в Рим оставалась пара часов, Ли и Ричард сидели на пляже, глядя на плывущие к пристани яхты, чьи белые бока и паруса окрашивались в розовый цвет закатным неаполитанским солнцем. В ближайшем кафе проникновенно пел «O sole mio» господин Паваротти, а на коленях Ричарда лежала коробка с еще теплой и ароматной Маргаритой. Армитидж провожал взглядом садящееся солнце и с грустно-счастливой улыбкой думал, что итальянские каникулы заканчивались прекрасно: с идеальной пиццей и не менее идеальным мужчиной рядом.
«Идеальный мужчина», заметив задумчивый взгляд Ричарда, придвинулся ближе, обнял его рукой за шею и притянул к себе, целуя в щеку и шепотом сообщая на ухо, что они обязательно вернутся в солнечную Италию. Хотя бы потому, что он не успел попробовать домашнее итальянское мороженое, а это просто непозволительное упущение.
Автор: Li Ren
Пэйринг или персонажи: Lee Pace/Richard Armitage/???еда
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Повседневность, ER (Established Relationship)
Предупреждения: OOC
Примечания автора: оно совсем не деньрожденческое, но да ладно
читать дальше***
Тревожная трель звонка прорвалась сквозь шум толпы, и Ричард едва успел отскочить в сторону, спасаясь от резвого велосипедиста, с умопомрачительной ловкостью лавирующего между туристами, заполонившими и без того узкий переулок. Маленькая девочка, на которую Ричард едва не наступил, с неодобрением посмотрела на него и, протараторив что-то на итальянском и показав мужчине язык, убежала к своей матери. Ричард устало выдохнул и отошел еще на пару шагов, опасаясь, как бы поток людей не увлек его за собой.
На глаза ему попался какой-то подозрительный парнишка, посматривающий в его сторону, и Ричард машинально переложил телефон из кармана джинсов в нагрудный карман своей рубашки с коротким рукавом и незаметно, чтобы парень не увидел, проверил, на месте ли бумажник. Путеводитель ясно дал понять, что Неаполь хоть и весь из себя распрекрасный город, все же еще и один из самых криминальных городов Италии. После этих строк Ричард бы сразу отогнал все мысли о поездке туда, но решение принимал не он один, и не сказать, что мужчина был этому рад.
Ярко-желтое солнце Италии палило, камень нагревался, и дышать на улицах шумного и многолюдного Неаполя было трудно. От громких голосов итальянцев и самого итальянского говора уже побаливала голова. Ричард подумал, что даже три дня в огромном Риме не утомили его так сильно, как последний день их отпуска в Неаполе. Концентрация туристов на один квадратный метр была здесь существенно больше, чем в Риме, что тоже очень напрягало.
Ричард посмотрел на часы, и в голове лениво зашевелилась мысль, не украли ли его спутника вместе с телефоном и фотоаппаратом, пока он тут плавится на солнце. В тот же миг в толпе, возвышаясь над невысокими итальянцами и американскими туристами, мелькнула знакомая физиономия, а спустя еще пару секунд в руки Ричарда опустился сверток с чем-то теплым и сладко пахнущим.
- Ли, как в тебя может столько влезать? - вздохнул Армитидж, разглядывая очередной то ли пирожок, то ли пирожное какой-то странной формы в своей руке.
- Может, – Пейс водрузил солнцезащитные очки на макушку, а затем с наслаждением вдохнул аромат, идущий от выпечки. - Ну вот скажи, на что еще тратить деньги в Италии?
- Хм, на музеи?
Пейс скептически фыркнул, за что Ричард лениво толкнул его ногой.
- На еду! Мы же в стране, где самый настоящий культ еды.
Армитидж тут же вспомнил, как в Риме они обошли чуть ли не все рестораны и кафе около своего отеля. Вдохновленный Ли решил перепробовать как можно больше видов пасты, а Ричарду ничего не оставалось, как составлять ему компанию в этом гастрономическом забеге.
- По-моему, культ еды у тебя. Между прочим, у кого-то через три дня съемки в журнале.
Ли закатил глаза и махнул рукой на все замечания Ричарда.
- Велосипед мне в помощь, а фотошоп в помощь съемочной группе, - заявил он, схватив Ричарда за запястье, и придвинул его руку с зажатым в ней свертком ближе к лицу мужчины. – А теперь – ешь. И поедем дальше.
И Ричард ел. Как и все предыдущие дни. Прислонившись бедром к каменному бортику, за которым внизу был второй ярус улиц, а дальше – голубая гладь Неаполитанского залива, он откусил кусочек соблазнительно пахнущей выпечки. Слегка поджаренная корочка теста приятно захрустела, а следом рот наполнил вкус сладкой, нежной начинки, кажется, из рикотты с ванилью и корицей. Как бы Ричард не возмущался, он, пожалуй, мог бы согласить с Ли, что самое лучшее в Италии – это еда. И потраченных на эту прекрасную итальянскую еду денег ему было совсем не жаль. А возмущался и бурчал он ради профилактики, чтобы некоторые личности особо сильно не расслаблялись.
- Что это? – спросил мужчина, едва найдя в себе силы оторваться от тончайших слоев теста.
- Сфольятелла, - радостно доложил Ли, с довольным видом наблюдая, как Ричард поглощает неаполитанскую сладость. – Кстати, хозяйка кондитерской меня узнала, - ошарашенный Ричард даже перестал жевать, а Ли лишь рассмеялся и похлопал его по плечу. – Спокойно. Она никому не сказала, зато дала попробовать пирог. Пастьера называется. Боже мой, Рич, ты не представляешь, как это вкусно. Проглотил бы язык, если бы не сделал этого в тот момент, когда мы ели пасту с моллюсками.
Пейс замолчал и сосредоточенно зашуршал бумагой, открывая себе больший доступ к манящей выпечке. Ричард последовал его примеру, откусывая новый кусочек и чувствуя, как тает во рту тесто. Это было до того вкусно, что говорить вообще не хотелось. Хотелось смотреть на безмятежный залив и возноситься к небесам с каждым новым укусом.
Сопротивляться всем искушениям итальянской кухни было бесполезно, Ричард уже понял это. Стоит попробовать лишь один раз, и оторваться уже не будет ни сил, ни желания. Даже если вы блюститель своей фигуры – для неаполитанских сладостей это значения не имеет. О всех своих диетах вы забудете уже в день приезда.
Когда со сфольятеллой было покончено, но эйфория от пережитого очередного вкусового взрыва осталась, мужчины покинули людный переулок, спускаясь к набережной, где были оставлены велосипеды. Двухколесный транспорт дожидался их там, где его оставили, в целости и сохранности. Ли поделился предположением о том, что, возможно, Неаполь и является самым опасным и криминальным городом Италии, но они, видимо, приехали в удачное время, либо же им просто везет и вся мафия сегодня отдыхает.
Ричард отмел мысль о подозрительном парне в переулке, решив, что у него просто разыгралась паранойя. Надо быть проще. Как Ли, например. Им предстоит продолжение поездки по набережной, где по левую руку шумный город, а по правую – невозмутимое Тирренское море. Не сдержав порыва, Ричард обхватил Ли ладонью за шею и притянул к себе, быстро целуя в губы. Поцелуи со вкусом итальянских сладостей стали неотъемлемой частью их отпуска. Пейс сначала удивился, а затем одарил Ричарда лучезарной улыбкой. В их сторону покосилась парочка итальянцев, а туристы все так же шли мимо, завороженные видом моря и чудодейственным неаполитанским воздухом.
- Поехали, - Ли кивнул в сторону велосипедов.
Они ехали вдоль набережной, и Ричард решил, что стоит просто расслабиться и наслаждаться, попеременно глядя, то на блестящую на солнце морскую гладь, то на широкие плечи Пейса, иногда обгоняющего своего спутника и выруливающего вперед на своем двухколесном товарище. А еще вспоминать чарующий, сладко-ванильный вкус воздушной выпечки и мысленно благодарить Ли и его неуемный гастрономический интерес.
***
Пиццерия, расположившаяся в глубине лабиринтов Неаполя, встретила Ли и Ричарда очередной шумной толпой туристов и густой смесью запахов зелени, теста и горевших поленьев, плотной пеленой нависшей над всем закоулком. Бродивший среди туристов мужчина с усами, заметив Ричарда и его спутника, подошел к ним и что-то заговорил на смеси итальянского и английского. Из всей его эмоциональной речи Армитидж понял только то, что он - хозяин этого места и очень рад видеть мужчин у себя. Пока Пейс разговаривал с ним на английском с примесью итальянских слов, вычитанных из разговорника, Ричард разглядывал зал. Сказать, что он был немного разочарован, значит, ничего не сказать. Темно-зеленый и белый кафель, явно не современной сборки столы и стулья, какие-то абстрактные фотографии на стенах и арии Паваротти в хрипящем динамике. За узкой дверью что-то гремело и стучало, и через нее то и дело бегали два официанта то с пустыми, то с полными подносами. Впрочем, Ли сразу сказал, что они идут не в ресторан.
Все столики были заняты, и Ричард уже собирался хватать Ли за руку и вести наружу, как вдруг одна молодая пара встала и, попрощавшись с хозяином, вышла из пиццерии. Итальянец подхватил Ли под локоть, продолжая что-то вещать, и повел мужчину к столику. Старательно обходя обедающих туристов, Ричард побрел за ними.
Усевшись на стул, Ли попросил две Маргариты, колу и воду, сделав вид, что не заметил, как передернулся Ричарда, когда услышал сочетание «Маргарита и кола». Итальянец закивал, одарил клиентов жизнерадостной улыбкой и удалился.
- Я даже не буду спрашивать, почему ты повел нас в дебри города вместо того, чтобы спокойно поесть пиццу на набережной, - Ричард попытался вытянуть под столом ноги, но уперся в ножки стула, на котором восседал Ли, и подобрал конечности обратно. Вытягивать ноги в проход, где каждые пять секунд сновали туристы и официанты, было опасно.
- Потому что самую лучшую пиццу в Неаполе не готовят на набережной, - назидательно произнес Ли, доставая телефон и быстро делая несколько снимков. В кадр попал и Ричард, который даже не сопротивлялся, понимая, что Пейс все равно не отстанет.
Увидев, что Ли фотографирует, хозяин пиццерии помахал ему и принял позу, важно выпятив круглый живот. Пейс сделал фото и показал мужчине большой палец, а тот довольно усмехнулся в ответ. Ричард улыбнулся, наблюдая за этой картиной, и подумал, что в Америке или в Лондоне они бы так просто не посидели ни в одном кафе. Но в этой толпе приезжих, наводнивших Неаполь, на них никто не обращал внимания. Они были такими же, как и все. Разве что иногда возвышались над низенькими туристами, как две башни-близнецы.
- Хочешь сказать, что здесь, - Ричард обвел помещение полным сомнения взглядом, - пицца лучше?
- Конечно! – воскликнул Ли. - На набережной продают нечто, похожее на американскую пиццу. Тесто толще, начинки слишком много. Такое подойдет только тем, кто голоден, как зверь, а времени, чтобы основательно и хорошо поесть, нет. И плюс – ее режут на квадратики. Что за издевательство – резать пиццу на квадраты!
Ричард еле сдержал смешок, глядя на воодушевленное лицо Пейса. Он даже о своих ролях так не рассказывает, как о пицце.
- Откуда ты все это знаешь? Ты же никогда не был в Италии.
Ли усмехнулся, откидываясь на спинку стула.
- В отличие от тебя, я дочитал путеводитель до конца, а не забросил его после строк о том, что у туристов иногда воруют фотоаппараты.
Мужчины переглянулись и улыбнулись друг другу, вспоминая эту историю с путеводителем, затертым Пейсом едва ли не до дыр. Да и вообще всю историю с поездкой и подготовкой.
Случилось неожиданное – свободное время у обоих совпало, и тогда прозвучала решающая фраза «хочу куда-нибудь поехать». Горы и лыжи были отметены сразу, так как одна теплолюбивая американская душа требовала солнца и моря. Ричард решил особо не сопротивляться, припоминая их прошлый не особо удачный отдых в Альпах, окончившийся сломанными лыжами и едва не сломанной ногой (Пейс тогда отделался лишь вывихом, а Ричард – тремя седыми волосами на макушке). Так, путем совместного мыслительного процесса и разглядывания глобуса, была выбрана Италия. Но долго на итальянском пляже Ли не пролежал. Через три дня собрал сумку, прихватил Ричарда и сбежал в Рим, который они успели исходить практически вдоль и поперек за четыре дня.
Сегодня был последний день перед отъездом, и проводили они его в Неаполе, сидя в душной пиццерии, ожидая свой заказ.
- Ладно, подловил, - кивнул Армитидж. – И все же я думаю, что не обязательно было ехать в Неаполь, чтобы просто поесть пиццу. Мы ели ее и в Риме, чем она тебе не понравилась?
Ли воззрел на Ричарда с таким негодованием, будто мужчина сморозил какую-то вселенскую глупость.
- Рич, самая лучшая пицца – неаполитанская. До Неаполя от Рима – час на поезде. Быть рядом с Неаполем, не заехать и не попробовать самую лучшую в мире пиццу, это как… как… - Ли на секунду задумался, уставившись в столешницу, но потом очнулся и снова вцепился взглядом в Ричарда. – Это как поехать в Париж и не съесть французский круассан.
- К твоему сведению, круассаны были придуманы в Австрии, а не во Франции, - Ричард приподнял левую бровь и с трудом подавил смешок, глядя, как его любовник в очередной раз закатывает глаза к потолку.
- Почему ты такой зануда?
- Потому что…
Но Ли уже его не слушал. Сияя оскароносной улыбкой, к мужчинам снова подошел хозяин пиццерии с двумя тарелками в руках. Пожелав по-итальянски приятного аппетита, он поставил тарелки на стол, снова сверкнул улыбкой и ушел приветствовать других посетителей. Следом за ним к столику подбежал молодой парнишка и поставил рядом с тарелками один стакан с колой и стакан с водой. Вилок и ножей не было, что несказанно огорчило Ричарда.
- И это ты называешь лучшей в мире пиццей? – скептически усмехнулся Ричард, разглядывая содержимое своей тарелки.
Приготовленная, согласно легенде, из продуктов, символизирующих итальянский флаг, та самая неаполитанская Маргарита, что гремела на весь мир, выглядела, мягко говоря, не очень презентабельно: черные подпалины на светлом тесте, странная, далекая от идеально круглой, форма, и неприличное обилие масла. Ричард подумал, что его племянник, иногда представляющий себя новым Джейми Оливером, приготовил бы куда эстетичней. Но вот Ли будто ничего этого не замечал. Подцепив один из отрезанных кусков руками, он с трепетом вдохнул аромат теста, томатов и базилика и откусил почти половину, в блаженстве закрывая глаза.
- Ричард, ты должен это попробовать, - только и выдохнул он, проглатывая пережеванную пиццу и набрасываясь на оставшуюся половину.
Армитидж был больше чем уверен, что Ли преувеличивает и просто делает вид, что едва ли не теряет сознание от якобы божественного вкуса этого куска теста с помидорами и белыми кляксами моццареллы. Все для того, чтобы заставить Ричарда усомниться в собственных мыслях. И все же он осторожно ухватил пиццу за плотный край и, придерживая второй рукой, откусил немного.
Наблюдавший за мужчиной из-под полуопущенных ресниц Пейс с торжеством улыбнулся, когда лицо Ричарда, сменив целый спектр эмоций, отразило почти благоговейное потрясение. И Ли его прекрасно понимал, жуя свой кусок и уже прицеливаясь к следующему.
Тонкое тесто, пропитанное ароматным соусом из томатов, таяло во рту, а от сочетания вкусов мягкой, тянущейся моццареллы и базилика хотелось просто разрыдаться. Оливковое масло, которым была обильно смазана Маргарита, совсем не аппетитно капало на тарелку, но мужчина не обращал на это внимания. Он переживал сильнейшую революцию вкусовых ощущений, и сейчас ему было не до эстетических капризов. Ричард мог подобрать только одно слово, чтобы описать то, что он думал об этой пицце – идеальная. Эта Маргарита не была идеальной в своих формах и внешнем виде, но касательно вкуса – она была безупречна.
И Ричард понял, что да, это действительно самая лучшая пицца в мире. И как ему теперь есть пиццу в Нью-Йорке, он совершенно не представлял.
Перед уходом рядом с ними снова оказался хозяин пиццерии, заговорщицки подмигнул и вручил мужчинам коробку. Затем он протянул Ричарду блокнот и ручку, пошевелив усами и выдав «для дочери». Ричард пару раз удивленно моргнул, но затем размашисто расписался, передав блокнот Ли, который быстро чиркнул на листе, оставляя свою роспись и приписку «the best pizza». Хозяин добродушно хохотнул и сказал, что он будет рад видеть их у себя еще раз.
А потом, когда до поезда в Рим оставалась пара часов, Ли и Ричард сидели на пляже, глядя на плывущие к пристани яхты, чьи белые бока и паруса окрашивались в розовый цвет закатным неаполитанским солнцем. В ближайшем кафе проникновенно пел «O sole mio» господин Паваротти, а на коленях Ричарда лежала коробка с еще теплой и ароматной Маргаритой. Армитидж провожал взглядом садящееся солнце и с грустно-счастливой улыбкой думал, что итальянские каникулы заканчивались прекрасно: с идеальной пиццей и не менее идеальным мужчиной рядом.
«Идеальный мужчина», заметив задумчивый взгляд Ричарда, придвинулся ближе, обнял его рукой за шею и притянул к себе, целуя в щеку и шепотом сообщая на ухо, что они обязательно вернутся в солнечную Италию. Хотя бы потому, что он не успел попробовать домашнее итальянское мороженое, а это просто непозволительное упущение.
@темы: lee pace, richard armitage, LeeRichное, fanfiction